Уолтер Шелс. Мир без нас.

Клара Беренс возраст: 83
родилась: 2 декабря 1920
первый портрет сделан 6 февраля 2004
умерла 3 марта 2004

Клара Беренс понимает, что жить ей осталось не так много. «Иногда я все еще надеюсь выздороветь,» — говорит она. «Но в те моменты, когда становится действительно плохо, я больше не хочу продолжать жить. И я только что купила новый холодильник! Если бы я только знала...»
Сегодня последний день февраля, светит солнце, первые колокольчики расцвели в саду. «Я бы очень хотела выйти на улицу и прогуляться вдоль реки Эльбы. Посидеть на каменистом берегу, опустив ноги в воду. Мы всегда так делали, когда были детьми и ходили собирать к реке хворост. Если бы я могла прожить жизнь снова, я бы все сделала по-другому. Но возможно ли получить еще один шанс в жизни, Не думаю. В конце концов, ты веришь только в то, что видишь. И ты видишь только то, что здесь. Я не боюсь смерти. Я буду всего лишь одной из миллионов, биллионов песчинок в пустыне. Но единственное, что меня пугает — это процесс смерти. Я просто не знаю, что на самом деле происходит».

Нас все время преследует страх потери.

Мы боимся потерять любимого человека. Потерять работу. Потерять ускользающие мгновения счастья. Потерять жизнь. Как будто мы действительно чем-то обладаем. Этот страх не позволяет нам осознать, что мы уже давно мертвы. Мы уже давно превратились в серию фотографий, на которых то, кем мы были, продолжает притягивать нас к себе, заставляя проигрывать одни и те же роли снова и снова в разных декорациях. Мы боимся, что после того, как эти фотографии выцветут, и архив распадется на элементы, о нас все забудут. В будущем нас нет, потому что мы исчезли, в прошлом нас нет, потому что о нас некому помнить. Остается только настоящее. Только оно делает наше пребывание реальным и исключает страх. Потому что в действительности оно останавливает время. Ведь когда нет времени, не происходит воображаемого линейного движения из точки А в стремительно приближающуюся точку Б.

Время, сконцентрированное в мгновении паузы, зависшей между двумя отпечатками, это портал в четвертое измерение экспозиции. В нем — дыхание между вдохом и выдохом, — короткий промежуток без мыслей и слов. В этой тишине возникают голоса людей, которые согласились позировать и дать интервью. Тексты, записанные редактором газеты «Der Spiegel» Беатой Лакоттой, размещены рядом с фотографиями Уолтера Шелса. И если, при взгляде на портреты может возникнуть неопределенное впечатление: иногда кажется, что модели спят глубоким сном, то благодаря проникновенным словам самих героев, готовых признаться самим себе и зрителю в необратимости, мы понимаем, что часто лишь находясь перед лицом смерти, люди способны по-настоящему пробудиться. «Я так хочу умереть и стать частью этого необыкновенного света. Но умирание — это тяжелая работа... мне была дана жизнь, и я должна была ее прожить, и теперь я ее отдаю назад».

Мария Хай-Ан Тьет Као возраст: 52
родилась: 26 августа 1951
первый портрет сделан 5 декабря 2003
умерла 15 февраля 2004

Без сомнения опыт умирания Марии Хай-Ан Као был бы совершенно иным, если бы не учения Величайшей Госпожи Чин Хай. Госпожа говорит: «Все, что вне этого мира, лучше, чем наш мир. Это лучше, чем то, что мы можем себе представить и то, что находится за пределами нашего воображения».
Фрау Као носит на груди портрет Госпожи. Под ее руководством она уже переносилась по ту сторону жизни в медитации. Ее переход в иной мир не заставит долго ждать: ее легкие постепенно отказывают. В то же время она кажется спокойной и радостной. «Смерть — ничто», — говорит фрау Као. «Я обнимаю смерть. Она не вечна. После, когда мы встречаемся с Богом, мы становимся прекрасны. И обратно на Землю нас зовут, только если мы привязаны человеческому существу в последние моменты нашей жизни». Она готовится к этому мгновению каждый день и стремится достичь состояния непривязанности в момент смерти.

Эдельгард Клайви возраст: 67
родилась 29 июня 1936
первый портрет сделан 5 декабря 2003
умерла 4 января 2004, в Хосписе Хелененстифт в Гамбурге

Эдельгард Клайви работала административным помощником в университетской психиатрической клинике. Она жила одна с момента развода в начале восьмидесятых, и у нее нет детей. Еще, будучи подростком, она стала активным членом Протестантской церкви. В последние несколько недель она полностью привязана к постели. «Смерть — это тест на зрелость. И каждый проходит его в одиночку», — говорит Фрау Клайви. «Я так хочу умереть и стать частью этого необыкновенного света. Но умирание — это трудная работа. Смерть управляет всем процессом, и я не могу оказывать влияния на его течение. Все, что я могу, — это ждать. Мне была дана жизнь, и я должна была ее прожить, а теперь я ее отдаю назад. Я всегда много работала, следуя пути монахини: бедность, целомудрие, смирение. Теперь я уже не могу принести пользу обществу, и это мне причиняет невыносимую боль. Я не хочу обременять общество, быть живым трупом, обузой. Я хочу уйти, лучше всего мгновенно. Ты должен быть всегда готов, как бой скаут».

Вольфганг Котцен
возраст: 57
родился 19 января 1947
первый портрет сделан 15 января 2004
умер 4 февраля 2004

Ночной столик украшают разноцветные тюльпаны. Сестра приготовила поднос с шампанским и тортом. Сегодня у Вольфганга Котцена день рождения. «Мне исполняется 57. Я никогда не думал о том, что состарюсь или же что я умру молодым. Но смерть может прийти когда угодно».
Шесть месяцев назад бухгалтер, ведущий отшельнический образ жизни, был потрясен поставленным ему диагнозом: неоперабельная бронхиальная карцинома. «Для меня эта новость была настоящим шоком. Я никогда ее размышлял о смерти, я всегда думал только о жизни», делится господин Котцен. «И я удивлен, что я смирился с ней относительно легко. Теперь я лежу здесь и готовлюсь умереть. Но я наслаждаюсь каждым днем, который у меня есть, чувствуя всю полноту жизни. Я никогда раньше не обращал внимания на облака. Сейчас же я вижу все в совершенно другом свете: каждое облако за окном, каждый цветок в вазе на столе. Вдруг все наполнилось смыслом».

Хайнер Шмиц возраст: 52
родился 26 ноября 1951
первый портрет сделан 19 ноября 2003
умер 14 декабря 2003

Хайнер Шмиц видел пораженную часть мозга на скане. Он сразу же понял, что у него осталось мало времени. Шмиц любит разговаривать, ясно излагает свои мысли, он остроумный и глубокий человек. Он работает в рекламе. Друзья Хайнера не хотят, чтобы он грустил, и стараются отвлечь его. В хосписе они смотрят футбол так же, как они делали раньше. Пиво, сигареты, вечеринки в палате. Девушки из агентства приносят ему цветы. Многие из них приходят вдвоем, потому что не хотят оставаться с ним наедине. О чем говорить с тем, кто приговорен к смерти? Некоторые из них желают ему на прощание выздоровления. «Надеюсь, ты вскоре снова будешь в порядке, дружище!»
«Никто не спрашивает меня, как я себя чувствую», признается Хайнер Шмиц. «Потому что они все до смерти напуганы. Меня огорчает, что все избегают этой темы, предпочитая говорить о любых других вещах. Неужели они не понимают? Я ведь скоро умру! Это все, о чем я могу думать, каждую секунду, когда я один».

Тот, кто точно знает, что обречен, как многие герои проекта, предпочитает наслаждаться этими последними мгновениями перед переходом рубежа, несмотря на физические страдания. Многие из портретируемых тяжело больны, и временной разрыв между двумя фотографиями — жизни и смерти — часто не превышает месяца. На этих больших контрастных черно-белых портретах, сделанных среднеформатной камерой, видна каждая деталь. Но несмотря на довольно реалистичную съемку, позволяющую нам наблюдать изменения рисунка складок кожи, взгляд не останавливается на телесности. Кожа с ее микрорельефом — лишь поверхность, и сквозь нее просвечивают все тонкие движения души: тревога, умиротворение, сомнение, сожаление, отчаяние, спокойствие. Обращенные к зрителю глаза — словно приоткрытые пологи, ведущие в реальность, полную неизвестности. За этот предел нам не дано заглянуть, пока не наступит время.

Возможность запечатлеть смерть оставляет живущим не только память об ушедшем человеке, но, что еще важнее — служит неким напоминанием о конечности земного пути. Портрет, сделанный после смерти — это не посмертная маска, а отпечаток работы духа. И даже если выставка «Жизнь до смерти: портреты умирания» в какой-то степени получилась излишне наглядной, благодаря этому она глубоко человечна и обращается к широкому кругу зрителей. Социальное значение проекта подтверждается тем, что выставка поддерживается обширной библиотекой литературы: оригинальные книги мертвых Тибета и Египта, разнообразные публикации современных философов и психологов на тему смерти, научные труды.